Джулия Охеда (пережившая острый миелоидный лейкоз)

Первый опыт

Помню, когда я впервые заболел лейкемией, я учился в школе. Болезнь протекала довольно быстро. Я часто вспоминаю, как во время мессы у меня кружилась голова и я терял сознание. Учителя звонили моей маме, чтобы она забрала меня. Всякий раз, когда они проверяли мою температуру, она оказывалась очень высокой.

Мой опыт до появления симптомов

До появления симптомов я говорил маме, что чувствую слабость. Моя мама быстро это поняла и, прежде чем отвезти меня к педиатру, отвела меня на анализ крови, чтобы педиатр мог иметь четкое представление. Когда они получили результаты, они предложили ей повторить тест, так как обнаружили что-то странное.

Я помню, как мне было очень плохо в тот день, когда должны были прийти вторые результаты. Пришли результаты, и врачи предложили обратиться к специалисту. Все эти воспоминания размыты, но я помню, что второй анализ был сделан утром, а к обеду я уже был в другой больнице, у нового врача. В том возрасте мне было трудно даже читать и произносить слово «гематолог-онколог».

Впервые столкнулась с раком

Мне пришлось остаться в больнице после того, как мне поставили диагноз и началось лечение. Я понял, что тот тип рака, который у меня был, растет и развивается быстро, а также узнал, что лейкемия является наиболее распространенным типом рака. Вся ценная информация, которую я обнаружил до сих пор, была получена спустя годы после начала моего лечения. Тогда мне было тяжело, так как мне пришлось месяц пробыть в больнице на лечении. Мне постоянно делали уколы и лечили лекарствами.

Вскоре мне решили поставить катетер, чтобы меня не кололи повторно за лекарства. Я начал испытывать выпадение волос , и поэтому они прервали его. Мне трудно говорить об этом даже сегодня, и мысли об этом вызывают у меня эмоции. Впервые увидеть себя с короткими волосами было непросто.

В детстве обработка событий была еще более сложной задачей. Теперь у меня есть время и пространство, чтобы подумать об этом, и мне нравится всегда говорить об этом, поскольку я тренер по здоровью и могу поддерживать людей, которые прошли через подобный опыт. Разговор помог мне понять, через что я прошел. Пять врачей приходили ко мне каждый день, чтобы проверить, как у меня дела, и, когда я был маленьким ребенком, это было сложно и запутанно.

Позитив в трудные времена

Человек пришел, чтобы исцелить медитация поддерживать энергию моего тела. Первый вопрос, который он мне задал, был: «Знаешь ли ты, что такое рак?» Я сказал ему, что понятия не имею. Он посоветовал мне представить, что мое тело наполнено крошечными разноцветными шариками, которые танцуют в едином ритме. Когда несколько воздушных шаров не танцуют в одном и том же ритме и начинают танцевать под другую мелодию, такие воздушные шары называются раком. Он сказал мне, что раковые клетки по-прежнему остаются моими шариками, и я могу попросить их потанцевать под ту же мелодию, и что они меня послушают.

После этого случая я начал посылать своему телу позитивные сигналы, и моя мать также продвигала во мне эти мысли. Моя семья всегда с оптимизмом смотрела на все, что происходит в жизни, и по мере того, как я рос и поддерживал людей в их путешествиях, я научился преодолевать тяжелые эмоции.

После выздоровления меня отпустили из больницы, но лечение продолжалось еще год. У меня все еще был катетер, через который мне давали лекарства. Через полтора года мне стало лучше, и я помню свой девятый день рождения, когда я еще проходил лечение. Я продолжил обучение, потому что всегда хотел учиться, но из-за моего состояния перешел на домашнее обучение. Когда я пошел в старшую школу, для меня было жизненно важно продолжить общение с друзьями, поэтому я поступил в школу, где мои родители заранее объясняли учителям мою ситуацию по поводу моего случая, чтобы они не задавали неудобных вопросов. Но я помню, что девочки в школе были злыми. Я помню, как они говорили: «Нам нужно бежать от Джулии, потому что она монстр!» и эти слова ранили меня. И из-за подобных инцидентов мне никогда не было комфортно говорить о своем раке. В детстве мне было стыдно об этом говорить.

Почему я?

В детстве у меня всегда был вопрос «почему я», и теперь, когда я наблюдаю за столь многими людьми на их пути к исцелению, я пришел к пониманию, что этот вопрос очень распространен. Этот вопрос беспокоил меня, когда мне во второй раз поставили диагноз «рак». Мне тогда было 14 лет, и до этого я не знал, что у рака период ремиссии составляет пять лет. Врачи всегда внимательно следили за результатами анализов на рак, и я не осознавал, что мне нужно быть свободным от рака в течение пяти лет, прежде чем врачи смогут сказать, что я исцелился.

Встреча с раком во второй раз

Когда мне поставили диагноз во второй раз, я был старше, и на этот раз я был совершенно сломлен. Я родом из Венесуэлы, и врачи сказали, что мне нужна пересадка костного мозга, что там невозможно. По страховке, которую моя мама получила от работы, меня перевели в клинику Хьюстона, штат Техас, где я второй раз лечилась в Техасской детской больнице.

Единственное различие, которое я заметил между моим лечением в Венесуэле и лечением в Техасе, заключалось в том, что врачи в Венесуэле предложили мне пройти курс лечения. психолог во время и после моего лечения. Напротив, группа врачей в Техасе не передала меня в руки кого-то, кто мог бы поддержать меня в отношении моего психического здоровья. Отсутствие этой умственной и эмоциональной поддержки, возможно, стало причиной того, что я впал в депрессию, когда во второй раз заболел лейкемией.

В США для лечения

Я пробыл в США около года, и на момент прохождения лечения мне исполнилось 15 лет. Врачи изначально сказали нам, что лечение продлится три месяца, но в итоге мы остались там гораздо дольше. Со временем я впал в отчаяние, потому что был вдали от своей семьи, и были только моя мама и я. Мне стало очень одиноко, и теперь, когда я знаю процесс скорби, я понимаю, что за это время мы многое потеряли. Я потерял чувство бытия, волю к жизни и важность того, чтобы быть здоровым и подтянутым. Я всегда был оптимистом, но мне было так одиноко и грустно, что мне даже хотелось умереть в то время.

Моя опора

В больнице меня связали с психологом, пока лечение продолжалось. Но она мне не подошла, поэтому я с ней не пошел. Я был в США, когда Интернет постепенно начал распространяться, и постепенно я связался со своими друзьями дома. Еще я понял, что не все люди пойдут с вами в этот путь, и существует своего рода барьер для людей, поскольку многие из них не знают, как там быть.

И на протяжении всего моего пути они были моей опорой, потому что при раке вы также склонны к вторичным заболеваниям, и поскольку мне пришлось пройти облучение всего тела, когда я заболел раком во второй раз, одним из побочных эффектов была преждевременная недостаточность яичников. , где у меня наступила ранняя менопауза. Еще одной моей болезнью была катаракта, вызванная трансплантацией костного мозга, полученной от неродственного донора. Позже, после лечения, у меня появилось еще одно вторичное заболевание: остеоартрит.

Вторичные заболевания

Из-за остеоартрита я какое-то время отрицал эту болезнь. Я любил свою работу и не хотел, чтобы что-то мне мешало. Только после того, как боль в плече стала невыносимой, я пошел на прием к врачам, которые сказали, что мне скоро понадобится операция по замене плеча, что снова повело меня по спирали депрессии, прежде чем я нашел выход.

Если не считать этих болезней, у меня все хорошо. Я чувствую себя здоровым, помогаю другим людям, проходящим тот же путь, и узнал много нового о том, как справиться с лечением и справиться с вторичными заболеваниями. Я пришел к пониманию того, что ваш взгляд на жизнь будет определять то, как вы живете.

Как выжить при лейкемии

Когда рак вошел в мою жизнь во второй раз, все воспоминания и переживания, которые, как я думал, остались в прошлом, всплыли на поверхность, и это заставило меня осознать, что эти инциденты были травмами, которые я не обработал. Я понял, что мне нужно изменить свой образ жизни, чтобы приспособиться к болезням, сопровождающим рак, и я сделал это соответствующим образом. Врач общей практики, у которого я консультировался в Голландии, направил меня к психологу, который, честно говоря, меня спас. Первоначально мне давали лекарства от депрессии во время лечения рака. Тем не менее, теперь врач уменьшил дозу лекарств и помог мне справиться с эмоциями, которые я испытывал. Я также начал посещать тренера по здоровью, который помог мне исцелить мое тело и вернуть ему здоровье. Рак был огромной частью моей жизни, и умение расти вместе с ним помогло мне понять, кто я.